1987 год.

• Немецкий летчик-любитель Матиас Руст сажает свой самолет возле Красной Площади.
• Иосиф Бродский получает Нобелевскую премию по литературе.
• В Москве впервые отмечается День Города.
• Появляются телепрограммы «Взгляд», «До и после полуночи» и «Прожектор перестройки».
• Дебютируют группы «Калинов мост», «Квартал», «Мегаполис» и «Вопли Видоплясова», начинает сольную карьеру Настя.
• А из всевозможных музыкальных точек доносятся эти шлягеры советской эстрады:

Вообще же 1987 год проходил в атмосфере взрыва – в самом лучшем смысле этого слова. Непонятно было, куда бежать – то ли в библиотеку за свежими журналами, то ли в киоск звукозаписи за новыми кассетами. Новинки сыпались одна за другой – и это было именно то, что сейчас стало классикой. Первым музыкальным потрясением года стал дебют на питерской сцене в январе 1987 новоиспеченного ленинградца Юрия Шевчука – из музыкантов еще «доаквариумной» поры он набрал новый состав группы «ДДТ» и раз и навсегда подвинул табель о рангах русского рока. В это время «Аквариум» выпускает дебютную виниловую пластинку. Еще до этого он стал первой любительской группой, выпущенной на большую концертную площадку Дворца спорта «Юбилейный». «Пикник» записывает вторую версию «Иероглифа», которая тут же выходит на виниле. «Алиса» стабилизирует состав и выпускает невероятный альбом «Блок ада», а ее лидер Константин Кинчев становится мечтой всех советских девочек после выхода фильма «Взломщик». Сенсацией пятого рок-клубовского фестиваля становятся вчерашние школьники – группа «Ноль», а Виктор Цой впервые показывает на публике несколько песен из будущего альбома «Группа крови». В 1987 году третьим центром русского рока становится Свердловск – «Наутилус Помпилиус» и «Чайф» берут обе столицы штурмом. В Москве проходит отбор музыкантов в Рок-лабораторию. Фаворитами москвичей становятся «Звуки Му», «Бригада С» и «Крематорий» – как раз в это время они сочиняют «Кому». Короче, энергия в 1987 году переполняла всех и вся – и приносила великолепные плоды. Металлическая тусовка не была исключением – в пике своей формы находились «Черный Кофе» и «Круиз», а только что распавшаяся группа «Ария», как оказалось, только начинала творить свою легенду…

Владимир Холстинин. Гитара, музыка, идеология. Единственный неизменный участник группы «Ария» с момента основания по сей день.

Сомнений не было никогда. Ни в какой момент, ни в тот, ни в другой. Было ясно, что надо продолжать. Другое дело, что заранее нельзя было предсказать, что получится… но сомнений не было.

Валерий Кипелов. Вокал, музыка, временами – тексты. Участник группы «Ария» со дня основания до конца лета 2002 года. Впоследствии — фронтмен группы «Кипелов».

Я долгое время находился в непонятном состоянии, поскольку в 1986 году был один из пиков популярности «Арии». Это произошло очень резко, неожиданно. Я никак не мог привыкнуть к мысли о том, что мы уже не будем работать с этими музыкантами. Была только уверенность в том, что всё будет нормально. Тогда мы занялись поиском музыкантов. Ездили втроём: Векштейн, Холстинин и я. Причём, я знал только музыкантов из разряда «Лейся, песня». А найти человека для жёсткой группы – для меня это была проблема, я вообще не знал, к кому можно обратиться…

Но эти трудности, в общем, не были проблемой. Реальной проблемой была нехватка материала. Ушедшие в декабре 86-го гитарист Андрей Большаков и басист Алик Грановский были авторами большей части «арийской» музыки – в том числе, таких хитов, как «Воля и разум», «Здесь куют металл» и «Тореро». Эти песни они собирались исполнять в своей группе «Мастер», то есть совершенно не были намерены их кому-то дарить. Директору «Арии» Виктору Векштейну даже пришлось дать честное слово Андрею Большакову, что «Волю и разум» «Ария» на концертах исполнять не будет. Через пару лет отношения между обеими командами наладились, и со временем старые песни вернулись в «арийский» репертуар, но пока кому-то надо было срочно что-то сочинять. И тут Владимир Холстинин приглашает в группу на место басиста Виталия Дубинина, который, на счастье «арийцев», оказывается еще и очень неплохим композитором. Старый институтский товарищ, с которым Холстинин когда-то учился в МЭИ, играл в группах «Волшебные сумерки» и «Альфа». Надо сказать, что и там, и там Дубинин не только играл на басу, но и пел. В знаменитом «альфовском» «Гуляке» именно он подпевает Сергею Сарычеву.

После ухода из «Альфы» Дубинин забросил бас-гитару и поступил в Гнесинское училище по классу вокала. Из-за долгого отсутствия практики в первый раз прослушивания в «Арию» пройти не смог, но уже через две недели все получилось. Директор «Арии» Виктор Векштейн не возражал: он хорошо знал Дубинина еще по вокально-инструментальному ансамблю «Поющие сердца», в котором Виталий пел в 1983-1984 годах.

Виталий Дубинин. Бас-гитара, бэк-вокал, очень много музыки. Участник группы с 1987 года по сей день.

На самом деле меня не приглашали, я сам напросился. Когда узнал, что в Арии грядут перемены, я позвонил Холстинину и сказал, что, я сочувствую, что коллектив распадается на пике популярности, высказал недоумение и поинтересовался свободным местом бас-гитариста. Холстинин ответил: «в принципе, можешь попробовать». До этого я не брал бас-гитару в руки года два. Было где-то 3 недели на то, чтобы выучить несколько песен и показать. В итоге, Холстинин не был удовлетворен тем, как я играл, но все равно пригласил на официальное прослушивание.

Он стал петь, продал бас-гитару, я про него как про бас-гитариста уже забыл. Прошло где-то два-три года, и вдруг он мне звонит и спрашивает: «Можно я попробую?». Я был очень рад, что мне позвонил, во-первых, друг, a во-вторых, человек, которого я знаю с очень хорошей стороны как музыканта, и с которым мы уже давно работали вместе. Я испугался, что он не справится. Мы решили, что попробуем, он взялся через 2 недели выучить пару «арийских» песен. И представляете, он их выучил! Не просто выучил ноты, а научился играть абсолютно так, как нужно для группы «Ария». Причем мне звонила его жена, говорила: «Что вы с ним там делаете? Он играет с утра до ночи на гитаре, он заиграл руку, надо показать его врачу». Когда мы собрались первый раз, попробовали поиграть песню «Тореро», у нас ничего не получилось. А через две недели, когда он пришел на прослушивание и показал Векштейну и Кипелову то, что он сделал дома, никто не заметил разницы между его игрой и оригинальной партией.

С остальными двумя участниками было не так просто. Прослушивания были долгими, и большинства имен претендентов сейчас уже никто не вспомнит. Известно, что на место гитариста пробовался, например, Игорь Кожин, который потом играл в «Мастере» и у Константина Никольского, а барабанить мог Николай Сафонов из «Рондо». Наконец, еще одним из кандидатов стал участник московской команды «Металлаккорд» Сергей Маврин. Холстинин, Кипелов и Векштейн выехали прослушивать его на окраину Москвы – в Люблино, в ДК имени III Интернационала. Там находилась репетиционная база «Металлаккорда».

Сергей Маврин. Гитара, музыка, временами – тексты. Участник группы «Ария» с 1987 по 1995 годы, с 2002 по 2004 играл в группе «Кипелов». В 1998 году создал собственный проект «Маврин (ранее «Маврик»), продолжающий активную деятельность и по сей день.

Вокалиста не было, мы играли инструментал. Нас внимательно прослушали. Виктор Яковлевич Векштейн отметил, что я очень похож на Юрия Антонова, я помню этот момент. Записали наши телефоны и уехали, всё. Нас оставили в состоянии «может быть». Пока я ждал ответа, устроился в группу «Альфа». Потом позвонил Володя, всё уладили, сказал: «Давай, приезжай. Последнее прослушивание». Я приехал, там уже находился Виталий Дубинин, он параллельно с нами пришёл в новую группу. Персональное прослушивание прошло успешно. Я увидел эти знаменитые «Marshall», про которые в Москве ходили легенды. Это была единственная группа, у которой были усилители «Marshall», настоящие, не самопальные. Их не было ни у кого. Какими путями их добыл Виктор Яковлевич Векштейн остаётся только догадываться.

Маврин пришел не один. Когда-то он играл в одном из первых составов «Черного кофе» с барабанщиком Максимом Удаловым. Вместе они более полугода колесили по Казахстану и сыграли за время тура более 360 концертов. Это по два выступления в день без выходных. А если все-таки иногда отдыхать, то и по три. Такой режим работы давал очень серьезную школу, поэтому в «Арию» Максима взяли без разговоров.

Максим Удалов. Барабаны. В «Арии» с 1987 по 1989 годы и с 2002 года по сей день. В промежутках помогал «Арии» как барабанный техник и временами подменял на концертах Александра Манякина. Внутри группы известен под прозвищем «Утконос».

не позвонил Сергей и сказал, что он сейчас в «Арии». Я очень мало знал про этот коллектив. Тогда я пытался протиснуться в «Круиз», но мне не давали ответа, берут меня в коллектив или не берут. И один очень добрый человек, фотограф Костя, посоветовал идти в «Арию». Я позвонил Сергею, спросил, можно ли прослушаться? Он сказал, что поговорит с ребятами. После этого еще и Виктор Яковлевич Векштейн поинтересовался: «Что у тебя там с «Круизом»?». Я сказал, что ничего не ясно, моя кандидатура рассматривается, я езжу на репетиции, но мне не говорят, берут меня в коллектив или не берут. Считаю, мне крупно повезло, что меня взяли в «Арию».

Первой песней, которую сочинила новая «Ария», стала композиция «Дай руку мне».

Она появилась во время первых гастролей нового состава в Рязани. Вообще-то тогда были придуманы не одна, а две песни – но второй так никогда и не дали ходу.

Отыграли концерт и после записали первый вариант «Дай руку мне». Уже был готов текст и музыка. Это была первая песня, которую мы записали в концертном исполнении, для себя, чтобы посмотреть, что происходит. И потом мы долго работали – сидели, сочиняли.

Была ещё одна песня, но в итоге не осталось ни ее записи, ни названия.

Это рок-н-ролл такой был? Это я помню. Песня называлась «Каменный город».

Дело в том, что нужно было сразу же что-то писать, потому что случилось разделение группы на две части… шла борьба – кто первый о себе заявит. И мы стали искать идеи, это было необходимо. Потом «Дай руку мне». Это был мой рифф, который я притащил из «Металлаккорда», Виталик придумал на него такую вот жизнеутверждающую мелодию. Сделали мы ее достаточно быстро. Это была первая песня.

Маврин принес ее из «Металлаккорда». Почему-то он показывал ее как инструментальную вещь, без вокальной линии. Срочно потребовалось написать вокальную партию, а это всегда достаточно сложно – когда другой человек написал инструментал, а ты должен сделать для него вокальную строчку. И я сделал.

Однако песня «Дай руку мне» оставалась неизвестной большинству фанатов до 1997 года, до тех пор, пока она не вышла на CD «Легенды русского рока». Дело в том, что большинство любителей металлической музыки знакомились не с оригинальной «арийской» записью – магнитоальбомом «На службе силы зла», а с виниловой пластинкой «Герой асфальта». А в нее песня «Дай руку мне» не вошла.

Дело в том, что на фирме «Мелодия» существовал лимит. На пластинку умещалось 40 минут. Но есть она просто не вписывалась по времени. И, естественно, когда альбом был готов, мы думали, какую песню отчислить. Ну она все равно сыграла свою роль, мы исполняли её на концертах.  Такая жизнеутверждающая в меру пафосная песня. В альбом решили не включать.

Тем более, она была последней на альбоме, это была финальная песня. Вот как мы записали её, так они её и отрезали последнюю.

Итак, заглавной песней на альбоме планировалась композиция «На службе силы зла». Но потом, при издании альбома фирмой «Мелодия», пластинку переименовали, как водится, без ведома музыкантов. Но между собой они долго называли ее по-старому. Соавторами песни стали Виталий Дубинин и Владимир Холстинин.

Это было на гастролях в Махачкале, в гостинице. Мы с Володей тогда жили в одном номере, гитары всегда были с собой. Что-то пришло, я напел куплет. Тут же с энтузиазмом все было подхвачено. Мне кажется, мы ее сделали дня за четыре. Это уже включая аранжировочные моменты, а скелет песни был готов за два часа. Один придумал куплет, другой придумал среднюю часть, далее разработка. Это первая песня, в которой мы с Холстининым выступили соавторами.

Именно Холстинину принадлежала идея поиздеваться в начале песни над бессмертной «Санта-Лючией» в исполнении Робертино Лоретти. Заодно и обыграли название группы.

Внимательный слушатель альбома мог заметить и еще одно нововведение. У «Арии» резко изменились тексты – теперь за них отвечала только Маргарита Пушкина.

Риту мы знали по «Волшебным сумеркам», к тому же она уже писала для «Арии», поэтому сомнений не возникало.

Да, Рита согласилась писать альбом, и мы даже не думали, что нам нужен кто-то еще.

Название «На службе силы зла» вызывало совершенно определенные ассоциации. Позже Валерий Кипелов отказывался петь тексты с инфернальной тематикой, но тогда такое название его ничуть не беспокоило.

Дело в том, что он был мне достаточно понятен. Да, мне близки православные истины, но я не ортодокс. Я не отказываюсь от песен, которые исполнял в свое время. Тем более там совершенно понятный текст. Человек на службе силы зла, он продал душу дьяволу и поплатился за это.

Одним из самых громких кинематографических событий 1987 года стал фильм латвийского режиссера Юриса Подниекса «Легко ли быть молодым?». К теме так называемых неформальных объединений молодежи обращались уже многие кинематографисты – взять хотя бы Валерия Огородникова с уже упомянутым «Взломщиком». Однако фильм Подниекса был, во-первых, документальным – и от того более убедительным, а во-вторых, отличался основательностью и беспристрастностью. Правда, прибалтийские панки и металлисты на фоне сибирских экстремалов казались, скорее, ряжеными, но консервативную советскую публику для начала стоило знакомить именно с такими безобидными персонажами. Между тем картина неформальных объединений молодежи была куда более пестрой. Кстати, сам термин появился примерно тогда же – на рубеже 1986-1987 годов. Собралась даже группа с названием «Неформальное объединение молодежи» – «НОМ», которая существует до сих пор.

Тогдашними неформалами были не только панки и металлисты, но и хиппи, и гопники, из которых выделялись любера, а также совершенно отдельная субкультура людей на мотоциклах. Тогда их называли рокерами, а сейчас – байкерами.

Тогда было очень много рокеров, это было модно. Они разъезжали по всей Москве, особенно по ночам, с великолепием, с грохотом, внушая ужас и водителям, и гаишникам, и пешеходам.

Их тогда еще догоняли. Потом сказали, что их не надо догонять, потому что многие из-за этого разбивались.

Мы сразу решили, что эта песня будет про байкеров, про рокеров. Тему мы вместе выбрали, а Рита написала текст. Он без всякой проверки, без правок, прям так вот и вошел в альбом. Это была одна из тех редких удач, когда у Риты текст получился сразу. Обычно бывает, что подолгу переделываем.

Получилась песня, без которой до сих пор не обходится почти ни один концерт «Арии» – «Герой асфальта». Она тоже была основана на мавринском риффе времен «Металлаккорда», на который Дубинин наложил мелодию. Заготовки «Дай руку мне» и «Героя асфальта» когда-то хранились у Маврина на обычной аудиокассете, но потом эту кассету у него украли.

Куплет был полностью переделан, припев остался на те же аккорды, но мелодически было изменено все. Я помню, как все было: на музыку Маврина придумал мелодию Валерий Кипелов и мы думали, что такой песня и останется. И вдруг мне звонит Виталик и говорит: «Вов! Я придумал другую мелодию на эту песню». И по телефону напел ее мне. Мне очень понравился куплет, а когда я услышал припев… Мы с Виталиком очень любили группу Grand Funk Railroad и сыграли на нее очень много каверов в свое время. Когда я услышал этот новый припев «Герой асфальта», чем-то повеяло из детства, я сразу понял, что за это надо биться.

С записью песни еще пришлось помучиться. В основном, с ее началом: его почему-то все время случайно стирали, а потом мучительно восстанавливали.

«Герой асфальта» начинается с трех ударов по хай-хэту, потом сразу по малым барабанам и далее… Подчищали дорожки, и вступительный удар стерся.

Сведение альбома происходило очень интересно: весь альбом мы свели за одну ночь. У нас не хватало эффектов, дружественная группа «Автограф» выкатила нам свой «рек» с обработками. Сказали, что дают нам на один день, а потом уезжают на гастроли. В пять часов утра звукорежиссер случайно нажал и стер первый удар в «Герой асфальта». Паника! Что делать?! Максима, естественно, не было, он был дома. Надо было разогнать магнитофон на такую громкость, чтобы услышать там хай-хэт, который остался на других дорожках. В результате раз на пятнадцатый получилось.

Потом та же история повторилась при переиздании магнитоальбома на CD. Опять барабаны из начала куда-то подевались. Но тут уже было проще: компьютерная техника шагнула вперед, так что барабаны взяли из библиотеки звуков и просто подклеили.

Композиторским вкладом Валерия Кипелова в альбом стала песня «Мертвая зона». Ее делали дольше всех – никак не могли найти окончательную аранжировку.

Я могу открыть карты, и сказать, что повлияло на меня, когда я сочинял эту песню, я не буду скрывать – это песня «You’re no different» Оззи Осборна. Очень хотелось сделать подобную песню, она мне очень понравилась. Было много песен, которые на меня тогда очень сильно влияли, особенно у Осборна.

Это все происходило летом. Одна из последних песен, которую мы делали для этого альбома. С ней мы ковырялись очень долго, поскольку никак не могли остановиться на определенной аранжировке. Было несколько вариантов этой песни… Было несколько вариантов текстов… Даже какой-то восточный вариант про какую-то жрицу, которая где-то там зажигает огонь был… Она получилась довольно-таки сложная по форме. Если разобраться, там в песне три отдельных музыкальных куска. Основная тема, середина после соло и финальная часть, все отличаются.

Когда писались на студии, у меня прямо во время сессии порвалась струна. Это зафиксировалось на пленку и мы решили оставить этот момент – очень неплохой эффект получился. Не было тогда никаких компьютеров, не было никаких склеек, я просто доиграл там на соседней дороге уже с новой струной. Это есть на пленке. Где это, я сейчас сам уже могу не разобрать. На мой взгляд все так достаточно лаконично вписалось.

В своем соло в «Мертвой зоне» Маврин применил прием, известный еще по композиции «Fools» Deep Purple 1971 года. Тогда Ричи Блэкмор придумал, как добиваться виолончельного звука на обычной гитаре.

Не я этот прием придумал, где-то подсмотрел: выводишь ручкой громкости звук, в этот момент берешь ноту и получается своеобразное выплывание, как виолончель… Я когда-то очень плотно увлекался творчеством Ричи Блэкмора, наверное, у него и подсмотрел.

Кстати, в то время у Маврина гитары не было.

Не было, я пришел в «Арию» без инструмента. Можно сказать, что я пришел без штанов.

Нет, ты был в кожаных штанах, не ври. (смеется)

Да, зато в кожаных штанах. Гитару я взял на прокат у товарища, гитару фирмы «Vox». Тогда было проще, тогда мы были без претензий… мне было все равно, на чем играть. Гитара неплохая, я отписал на ней весь альбом. Собственная появилась позже, гораздо позже.

На концерты Сергей ездил с «Fender», доставшимся ему по наследству от прежнего арийского гитариста Андрея Большакова, а потом купил себе гитару треугольной формы, которую коллеги по группе ласково называли «веником».

Четвертой на альбоме шла песня, с которой, в общем-то, можно было начать рассказ об альбоме. Дело в том, что композицию «1100» Владимир Холстинин сочинил еще в 1986 году. Она предназначалась в альбом «С кем ты», но была отвергнута Андреем Большаковым и Александром Грановским. Зато новая «Ария» начала репетиции именно с нее.

У нас тогда были разногласия по поводу музыкального стиля – что играть. Дело в том, что половина группы тяготела к более тяжелой музыке. Они хотели играть жестко и быстро, а я хотел продолжать линию первого альбома. «1100», по-моему, как раз была в таком ключе, поэтому она вываливалась из альбома.

Холстинин предложил ее еще в парке Горького, где мы писали «С кем ты». Когда он заиграл риф, Грановский с Большаковым переглянулись и сказали, что это не модно – вот так по всем струнам играть. Он придумал почти всю песню, она была почти готова, но была сразу отвергнута. И когда произошел раскол, у него уже фактически была готова песня «1100». Единственное, мы долго мучились с текстом. Она была боевая, и нам всем хотелось сделать что-нибудь в этом духе, связанное с небом. И оказалось, что у Риты Пушкиной папа – генерал, служил в авиации…

Да, ее отец был консультантом по этой песне, поэтому там все довольно подробно описано. Высота 1100 – это не случайные цифры, не потому, что они в рифму. Папа Риты утверждал, что именно такая высота необходима для того, чтобы сбросить бомбу, что ниже уже невозможно прицелиться. Самолет горит, теряет высоту и поэтому штурман все время просит «1100», чтобы попасть в цель.

Герой Советского Союза, кавалер множества орденов, участник Сталинградской битвы, генерал-лейтенант авиации, летчик-ас Анатолий Иванович Пушкин, которому была посвящена песня, скончался в 2002 году. В это время «Ария» снова была на грани распада, а песня «1100» звучала уже в симфонической обработке.

В 1987 году русский язык пополнялся со скоростью невиданной. Слова «госприемка», «индивидуальная трудовая деятельность», «самофинансирование» слетали с языка как пушинки с одуванчика. Еще одним неологизмом 1987 года стало слово «интердевочка», пошедшее гулять по стране после одноименного романа Владимира Кунина. Через пару лет последует блестящий фильм Петра Тодоровского, но именно в 1987-м и именно после романа в средствах массовой информации впервые заговорили о том, что у нас есть проституция. До этого считалось, что любовь и деньги между собой не связаны, секса в СССР нет, если верить телемосту 1987 года. А за валютные операции рядовому гражданину СССР вообще светил нерядовой срок. Тем не менее школьницы в интервью признавались в том, что они мечтают стать валютными проститутками – прямо как сейчас манекенщицами или юристами. Свою лепту в романтизацию этой нелегкой профессии внесли и «арийцы»: эрудированный Холстинин вспомнил историю великого французского поэта Шарля Бодлера и его любовницы, девушки легкого поведения Жанны Дюваль.

Все приписываемые совпадения с Жанной д’Арк или с дочкой одного из музыкантов – это все просто совпадение, не более того.

Мы уже много раз это говорили: Пушкина сначала написала не «Жанна», а «Анна», мы попробовали спеть, вышло не очень хорошо. А «Жанна» как-то лучше подходило. У меня была знакомая…

Стюардесса?

Нет, не стюардесса. Она как раз работала в этой «сфере обслуживания». Ее звали «Жанна», вот я и подумал…

Весь парадокс в том, что текст писался по Бодлеровскому сюжету, но мы не знали, как звали его девушку. Я где-то читал, что у него были отношения, он жил у проститутки, любил и ненавидел одновременно. Когда Рита принесла текст, «Анна» не запелось, а «Жанна» легло хорошо. Через несколько лет мы с Ритой случайно раскопали биографию Бодлера, девушку действительно звали Жанна.

«Улица роз» была написана самой последней. Причем, когда я принес ее, мы были втроем: не было Сергея Маврина, не было Кипелова, репетировали Максим, Володя и я. Принес эту мелодию, спел. Изначально это была медленная баллада. Все послушали: вроде ничего, только надо в два раза быстрее. Тут же придумали рифф и все срослось само собой. Холстинин сказал, что надо в конце такую штучку вставить – у Jethro Tull есть очень похожая песня, и там есть такое место – вот вставь туда фразу «я люблю и ненавижу тебя».

Человек принес медленную песню, о чем-то думал, когда ее сочинял, а вдруг все на него набросились и сказали, что надо сделать все в два раза быстрее. Я просто хотел сделать ему небольшой подарок, хотя бы в конце припев спеть медленно, как он планировал.

«Улица роз» стала не только самой популярной вещью в репертуаре «Арии». Она была еще и первой, удостоившейся видеоклипа.

Дали объявление по третьему каналу, сказали, что состоятся съемки клипа группы «Ария», такого-то числа, во столько-то, все желающие музыканты приглашаются на площадь перед спорткомплексом «Олимпийский». Думали, придет человек 300, а там 10 000 собралось.

Была заполнена вся площадь вокруг «Олимпийского», весь проход от спорткомплекса до парапета, по всему периметру. Мы позавидовали Виталию Дубинину, когда с Маматовым, Комаровым и камерой оказались в этой толпе. У нас не было ни одного ни охранника, ни помощника. Выбирались мы из этой толпы минут 45, потеряли все пуговицы, все шарфы.

Зеркала от съемочного рафика (РАФ-2203) оторвали.

Да, съемочную машину долго раскачивали, изрисовывали, отрывали разные предметы. А поначалу думали, что дали мало рекламы, что надо было еще в газете написать.

Мало кто тогда заметил, что «арийцев» в кадре было четверо. Не хватало как раз автора песни Виталия Дубинина: он сидел на фирме «Мелодия» и следил за тем, чтобы местные звукорежиссеры не испортили звук альбома. А они, надо сказать, очень старались его испортить.

Все поехали сниматься на «Олимпийский», а меня оставили контролировать процесс. Нас особо не пускали за ручки… следил хотя бы за балансом, чтобы не совсем криминал был. Третьей точкой съемок был дворец спорта «Лужники». Там была программа типа «Звуковой дорожки», где мы стояли, «нарезали» под фонограмму эту песню на сцене.

Был любопытный момент, когда мы приехали туда. Это вела Пугачева и частично вел Минаев. Мы приехали все растрепанные, очумевшие после этого выхода в «Олимпийский».

Переоделись в свои металлические доспехи.

Сначала нас подвели к девушкам, их почему-то называли «першинги», они были очень высокие, стройные.

Высокие длинноногие «першинги».

Если вы поете песню про девушку, про Жанну, у вас обязательно должны хотя бы в какой-то мере присутствовать персонажи женского пола. Мы посчитали, что это самые достойные персонажи, и затеяли с ними непринужденную беседу.

А девушки не знали, о ком мы поем песню. Получается, что мы их так невзначай подставили.

Самой монументальной вещью на альбоме стала «Баллада о древнерусском воине». Она длилась почти девять минут, а ее наброски начали появляться у Владимира Холстинина еще во времена альбома «С кем ты».

Начиналась песня с ударов колокола. Здесь музыкантам тоже пришлось пойти на хитрость: колокольный звук достигался с помощью обыкновенной спички, сломанной пополам. Вспоминает Сергей Маврин:

Я этот эффект подсмотрел у Димы Варшавского, когда играл в группе «Черный кофе», он в свою очередь тоже у кого-то подсмотрел. Просто вставляешь обломанную спичку между первой и второй струной, на уровне двенадцатого лада так, чтобы она распирала эти струны. При пощипывании создается эффект колокола. Мы же эту идею с Володей Холстининым развили дальше: мы вставляли спичку еще над вторым ладом, между второй и третьей, получалась достаточно сложная распорка. Получался эффект колокольни, не просто колокола, а колокольни. Мы распределили партии и перед концертом тщательно готовили спичечки. Спичка обязательно должна была лежать на усилителе, чтобы в нужный момент просто подойти и вставить. Все надо было делать быстро, и главное, чтобы она еще не вылетела. Вот такая вот фишечка была… Еще нюанс: надо было подтачивать у нее края, чтобы она вставлялась одним движением руки. А в нужный момент она выбивалась щелчком и игралась уже основная гитарная партия.

На одном из концертов в Вологде произошел знаменитый инцидент. Разбушевавшийся поклонник угодил в лоб Валерию Кипелову ножкой стула в лоб, и тот заорал не совсем то, что было положено по тексту.

Это было в Вологде, мы работали с немецкой группой Prinzip. И с верхнего яруса в меня прилетело. Кто-то оторвал деревянную ручку или ножку от стула. Его потом привели, он был изрядно помят, извинился. Сказал, хотел, чтобы я обратил на него внимание.

То есть все это делалось не со зла, а именно от избытка чувств.

Он попал мне этой палкой в лоб, и я закричал то, что себе никогда не позволял. Это было очень неожиданно. Причем в это время гас свет по сценарию, и тут я получаю палкой по лбу, и соответственно разразился. Потом, после концерта, мне вообще стало весело, когда я увидел этого помятого парня. Я говорю: «Да ладно, родной, чуть глаза меня не лишил. Мог бы в глаз, а не в лоб попость». Шишка была небольшая, но осталась царапина, на уровне корней волос.

Темой «Баллады о древнерусском воине» планировалось сделать монголо-татарское нашествие. Но потом было решено, что это бросит тень на дружбу народов – и воина срочно заставили бороться с псами-рыцарями. Кстати сказать, текст переписывался в Прибалтике – как раз на землях Тевтонского ордена…

Песня была навеяна фильмом «Андрей Рублев». Хотелось отразить в песне именно этот фильм, историю Руси, трехсотлетнее иго. Но когда мы начали работать над текстом, вдруг появилось много доброжелателей, которые говорили, что в песне увидят призыв к разжиганию межнациональной розни. И она не войдет в альбом… ни на радио, ни на тв ее не поставят. В общем, в какой-то момент мы с Ритой смалодушничали и поменяли сюжет, отказались от темы татаро-монгольского нашествия и стали писать про Тевтонский орден. Об этом я до сих пор жалею.

Фактически мы сделали балладу о Ледовом побоище. Я считаю, что это одна из наших лучших песен. До сих пор могу поставить и с удовольствием послушать. Конечно, с определенной скидкой на звук, на пение, на все.

История альбома «Герой асфальта» на этом заканчивается. История группы «Ария» продолжается до сих пор. Когда-то один из любимых музыкантов Владимира Холстинина лидер группы Jethro Tull Иэн Андерсон произнес мудрую фразу: «Если оставаться немодным достаточно долго, то в один прекрасный момент окажется, что ты снова в моду вошел». С 1987 года мода менялась бесчисленное количество раз. Музыканты прошли через многое: они пережили бедность, многочисленные конфликты, они сходились и вновь расходились… Однако их музыка пережила все. И песни с альбома «Герой асфальта» до сих пор звучат на стадионах. И новые поклонники тяжелой музыки зачастую моложе этих самых песен. Но это уже совсем другая история…