Максим Покровский дал большое интервью, в котором рассказал о трансформации мечты, дружбе внутри коллектива и жене.
— В феврале 2020 года вышел новый альбом группы «Ногу Свело!» под названием «Хочу бодаться!». Если можно, расскажи, ты полностью удовлетворен тем, каким он получился? И есть ли для тебя кардинальные отличия от прошлых работ группы?
— Разумеется, на 100 % я работой не доволен. Я никогда не был и, скорее всего не буду доволен на все 100. Однако, в этом альбоме мне удалось значительно продвинуться в следующих направлениях: во-первых, этот альбом самый интернациональный из всех, на настоящий момент созданных. Во-вторых, здесь я шагнул на новую для себя ступень в построении взаимоотношений музыкант — саундпродюсер. Первый, то есть я, очень хорошо понимает, чего он хочет и работает со вторым не как слепой котёнок, а как полноценный участник и даже руководитель процесса.
Однако, то, чего в этом альбоме мне не хватает – это отсутствие тесной работы внутри группы. Я много лет, начиная с тех пор как в «Ногу Свело!» стало тяжело находиться (но это было уже давно), приучил себя к полной независимости, автономии и самостоятельности. Вот уже несколько лет, как я пытаюсь двигаться в обратном направлении, то есть вернуться к коллективной работе. Но здесь пока ещё есть, к чему стремиться.
Кстати, только закончив работу над альбомом «Хочу Бодаться!», я приступил к созданию новых песен. В этом мне как музыкант и как человек помогает наш гитарист в Нью-Йорке Дима Вишнепольский.
— Группе «Ногу Свело!» уже более 30-ти лет. Где ты находишь мотивацию для написания альбомов, бесконечных концертов, съемок клипов? Или занятие любимым делом всегда прибавляет силы?
— Да, это так: в конце вашего вопроса уже содержится ответ на него. Не думаю, что могу и хочу к этому что-то прибавить
— Большой юбилейный концерт группа сыграла 30 ноября 2018 года в Кремле. Можно сказать, что круче места для сольного выступления в России нет. Для тебя вообще важно, для какой публики и в каких залах играть? Или за 30 лет вы поиграли везде, где можно и границы восприятия площадок и зрителей стерты?
— Разложим всё по полочкам.
Концерт в Кремле я и вся команда, работавшая со мной на этом проекте, вспоминает как страшный сон. Если бы тогда, когда надо было принимать решение, мы знали, чем это обернётся, мы бы сто пудов отказались. Грязное белье я сейчас перебирать не буду. Но, поверьте, никому такого кошмара не пожелаю.
Что касается площадок, на которых мы сыграли за все эти годы, то они, действительно, были разнообразными. Хорошей стороной этого является то, что мы абсолютно адаптированы ко всем видам площадок. Обратная сторона – это негативное влияние пофигистского отношения предыдущих администраций группы как к концертной политике в целом, так и к выбору площадок в частности.
— В одном из интервью ты сказал о том, что можешь вне концертов месяцами не брать бас в руки. А никогда не было соблазна стать освобождённым вокалистом?
— Мысли о том, чтобы стать освобожденным вокалистом, возникают очень редко и исчезают сразу же после их появления.
Во-первых, проведя столько лет с басом, я просто не буду знать куда девать руки и что делать. Это смешно, но это так.
Во-вторых, новый человек сулит новые проблемы. Здесь речь идёт практически обо всём: личность, характер, музыкальные вкусы, манера игры и так далее. Я – далеко не самый лучший басист. Но я очень часто пишу вместе с басом и отталкиваясь от баса. Пишу, а затем играю. Я это делаю не хорошо и не плохо. Я это делаю по-своему. И никто повторить этого не сможет. Смогут сделать лучше, даже в 100 раз лучше, но это все равно будет по-другому. Не моё это будет.
— Знаем, что некоторые идеи тебе подсказывает жена. Скажи, часто ли близкие подают тебе творческие идеи, насколько они вообще вовлечены именно в творческую (не связанную с менеджментом) часть твоей жизни?
— Моя жена Таня генерирует огромное количество идей, связанных с видео, дизайном и ещё много чего. Относительно песен, как музыки так и текстов, она самый прекрасный и неподкупный судья.
Что касается темы для песен, то я их ниоткуда не беру. Они приходят сами. Откуда и как они приходят, я не знаю и знать не хочу. Так устроены «Ногу Свело!»
— При подготовке фильма 30/30 ты понял, что группу «Ногу Свело!» сейчас любят за серьёзные темы, затрагиваемые в песнях. Вопрос в связи с этим следующий: как ты считаешь, почему в нашей стране групп, умеющих писать интересно и с юмором, так мало? Черта ли это нашего характера, или просто это требует особого тонкого таланта? Быть может, что-то ещё?
— Что касается юмора, то я, пожалуй, не соглашусь. У наших соотечественников, в частности музыкантов, с чувством юмора все в порядке. Одни названия групп чего стоят…
Относительно музыкальной части, да, это, к сожалению, так. Интересной музыки крайне мало. По крайней мере, для меня. Почему это происходит, я не знаю, уже много лет ломаю себе голову над этим вопросом.
Не знаю, причина это или следствие, но в России очень нетерпимое отношение к уникальным, непохожим, не таким как все. Это серьезный вопрос, и у него глубокие корни. Я, мягко говоря, не лучший эксперт по этому вопросу. Но относительно музыки с уверенностью могу сказать, что в ней в нашей стране намного легче найти себя кому-то и чему-то серому и усредненному.
— Упомянув об этом замечательном сериале, очень хочется спросить: будет ли всё-таки книга-автобиография или же история группы? Думается, так здорово, как это делаешь ты, мало кто может рассказать об этом. Тем более, что ещё в 2013 году ты в интервью каналу Москва 24 озвучивал факт, что книга должна вскоре появиться и даже обмолвился о забавном названии «Очко назло шоу-бизнесу».
— С идеей написания книги мы расстались. Не знаю, надолго ли. Скорее всего надолго, а может и навсегда. Идея книги «Очко назло Шоу-бизнесу» состояла в том, чтобы сделать из этого забавное учебное пособие о том, как не надо делать шоу-бизнес. В нём должны были присутствовать уроки, задания, упражнения и ответы. Но идея это одно, а её осуществления – совсем другое. Я сам этим заниматься не хотел, да и способностей к этому не имел и не имею. А того, кто это сделал бы на должном уровне, к сожалению, не нашлось.
Писать какую-то традиционную автобиографическую макулатуру мне пока что бесконечно скучно. Но, кто знает, время идёт, и идёт оно активно. Событий в жизни прибавляется, опыта тоже. Правда, пока свободного времени больше не становится. И слава Богу!
— Назови 5 песен «Ногу Свело!», на которые ты, что называется, не делал ставок, а они выстрелили и стали хитами? Или же, ты всегда чувствуешь, станет ли песня хитом?
— Из старых это «Московский Романс» и «Х*й». Популярность второго вообще зашкаливает.
Я знал или, по крайней мере, надеялся, что «Наши Юные Смешные Голоса» будут успешной песней. Я никогда не подозревал, что это будет наша самая успешная песня. Даже круче, чем «Хару Мамбуру».
Из более поздних пока с уверенностью о чем-то говорить не могу. Времени ещё недостаточно прошло. Но хорошими кандидатами являются «Яйца Фаберже» и «Игры с Огнём». Вот, вроде, пять получилось.
Относительно моей способности предвидеть, будет ли песня хитом, ничего яркого сказать не могу. Наверное, какой-то элементарный здравый смысл присутствует: чем лучше получилась песня, тем больше у неё шансов. Ведь надо признать, что не все песни одинаково хороши. Что этого стесняться?
— Ты имеешь опыт работы как в нашей стране, так и за рубежом. Скажи, насколько заметна разница? Является ли зарубежный подход более ответственным? Или, как это принято говорить, люди везде одинаковые?
— В чем-то люди одинаковые, а в чем-то разные. На среднем и низком уровне везде хватает проходимцев-халтурщиков. Но на уровне профессионалов, то есть тех, кто кормится только профессией (в конце концов, неважно какой) развлекательной индустрии в России, конечно, полный швах. Больше всего это, кстати, чувствуется на телевидении. Год или два назад я был в Останкино после длительного перерыва и обратил внимание на то, каким безрадостным и отчужденным стал среднестатистический проходящий по коридору человек. Общее увядание, к сожалению, способствует тому, чтобы всё делалось абы как.
— Участие в проекте «Последний герой». Дало ли оно тебе что-то новое в понимании человеческих взаимоотношений, человеческой природы?
— С одной стороны, ничего нового на «Последнем герое» я не узнал. С другой, там на острове всё так хорошо легло «по полочкам», что в голове образовался некий порядок в этом смысле. Я вообще с подозрением отношусь к тем людям, которые утверждают что «Последний герой» изменил их мировоззрение и всё такое… «Герой» — прекрасная, но масштабированная модель жизни. По причине этой сжатости ты все перерабатываешь и усваиваешь.
— Как ты считаешь, насколько важна дружба внутри группы, мешает она в большей степени или помогает совместному творчеству?
— Боюсь, я не в состоянии дать ответ на этот вопрос. «Ногу свело!» – это группа, которой в данном смысле не повезло. Мы не сумели построить взаимоотношения так, чтобы на долгие годы остаться в своем первоначальном составе. В былые годы мы никогда не были большими друзьями. Не знаю, помогло это или мешало. Думаю, прежде всего, в коллективе каждый должен знать свое место и не пытаться занять место другого.
Сейчас я рад дружить со всеми, с кем работаю. Нам нечего делить, все уже давно поделено. Я понимаю, что не ответил на вопрос, просто порассуждал вслух. Я не знаю, что ответить.
— Ты не раз говорил, что твоя давняя мечта — совершить кругосветное путешествие, желательно научную экспедицию. Насколько на данный момент ты близок к ней? Или, может быть, мечта поменялась?
— Мечта не поменялась, а, скорее всего, трансформировалась. Живя между Нью-Йорком и Москвой, я очень много летаю. Планета стала для меня совсем маленькой. Лететь над Гренландией в ясную погоду – это не что иное как чудо. Я не перестал удивляться и восхищаться. Но это происходит периодически.
Уйти кругосветку в составе какой-нибудь научной экспедиции, причём выполнять там какую-то тяжелую серьезную работу, было бы прикольно. Но такая работа требует навыка, причём серьёзного. А без навыка кому я нужен?
— «Ногу Свело!» всегда отличалась от коллег по цеху отличным чувством юмора и здоровым эпатажем. А каков Максим Покровский в жизни и семье? Веселый и зажигательный или спокойный и рассудительный? И, вообще, тебя легко вывести из душевного равновесия?
— Боюсь, неподготовленному человеку меня вообще не стоит видеть в домашней обстановке. Это вовсе не означает, что формы моего поведения в семье являются отвратительными или неприличными. По крайней мере, надеюсь, что это не так. Просто в нашем общении и, прежде всего в моем поведении есть много специфического. Здесь правильнее, наверное, говорить о чем-то внутреннем, глубоко личном, происходящем в рамках семьи.
Вопрос о том, легко ли меня вывести из душевного равновесия, немного из другой области. По крайней мере, он не связан с нашим внутренним укладом и манерами общения в семье.